Бег времени, быстрый и неподвластный нынешней науке, делает понятным для нас одно: частицы наши равны частице муравья. Не будь времени, мы бы ни за что не осознали этого. Ведь что общего? Почти ничего – и мы, и муравей умираем. Но что разного в частицах? Ничего. Но без времени нет смерти, а без смерти нет и общности. Отсюда вывод-софизм: лишь смерть может объединить человечество. Но в чем логическая ошибка в этом утверждении? Не в том ли, что человечество само по себе – суть понятие общее, безликое и стадное? Нет? Нет. И не в том ли, что смерть, являясь уравнителем прав человека, разъединяет его навеки со всем миром? Нет? Нет. Ни первого, ни второго мы не можем познать, ибо сами мы люди. Будь мы кем-то иным, мы бы поняли и узрели природу человека, но самого себя увидеть нельзя. Потребно зерцало… и это зерцало – время.
Как в зеркале, во времени мы видим все недостатки поступков и решений человека. Остановись время – и мы ослепнем.